Одевшись, Кагеби первым делом побежала в башню, чтобы своими глазами увидеть долину. Старая Вахир не солгала: дождь лил стеной, будто из ведра. Рассмотреть что-то сквозь его пелену было невозможно, сколь не напрягай глаз. Ясно было только, что в низине никому не укрыться и не спастись от воды. В деревне, расположенной между двумя изгибами реки, никто не ставил домов на сваи, потому что весеннее половодье никогда не было таким высоким, а лесные протоки не были слишком обильными.
У Кагеби заныло сердце. В поселке было много молодых, сильных людей, но упеют ли, смогут ли добраться к подножью гор? Девушка поспешила найти Джагатая. Тот действительно собирал людей, отдавая распоряжения во дворе замка. Вода, не успевая скапливаться, уходила по водостокам куда-то вниз, но все вокруг было мокрым от брызг и порывов ветра, которым любые укрытия нипочем.
- Джагатай, возьми меня с собой, - взмолилась танцовщица, вцепившись в край широкого рукава мужчины. Альбинос был одет в кафтан из плотной, гладкой ткани. Брызги дождя, попавшие на него, почти все скатывались вниз, не впитываясь. - Пожалуйста. Я сильная, и хорошо держусь в седле.
Кагеби, хотя и была удивлена, что Ночная Погибель решил помочь жителям из низины, помалкивала все же. Может быть, что-то изменилось с последней ночи, когда она танцевала, может, и нет, но протянутую руку нельзя было отталкивать. К тому же она не могла себе представить ожидания вестей, которое изводит хуже болезни.

Девушка, отступив на шаг, прикусила от досады губу. Не удивительно, в общем-то, что Джагатай смотрит на нее и на ее силы сверху вниз, ведь он мужчина, воин, а ей и пятнадцати лет не сравнялось.
Кагеби буравила взглядом хозяина крепости, и уж раздумывала над тем, чтобы уйти самовольно, ведь он обещал ее не держать. Но тут же пришлось себя одернуть: это было бы чистым ребячеством, поступком назло. Если Джагатай захочет ее удержать, то просто запрет где-нибудь в покоях, а если отпустит, одна она много не сделает. Если вообще ей удастся спуститься к подножью гор.
- Возвращайтесь скорее, - наконец промолвила Кагеби, вздернув подбородок.
Развернувшись, она убежала прочь. Вахир, которой девушка пожаловалась, пожала лишь плечами и сказала, что женщине не место там, где только мужчины управятся. Кагеби же расстроилась до слез, но не только из-за беспомощности, но и из-за тревоги о родных. Оставалось только уповать на удачу и, может быть, благоволение духов.

С самого первого момента, когда спасенные люди начали прибывать в горный замок, Кагеби с головой окунулась в заботы. Пусть она не распоряжалась имуществом, никому ничего не приказывала, но по счастливой случайности в первой группе оказался человек, который был свидетелем ее похищения Джагатаем. Он был удивлен и ошарашен, и поначалу не поверил даже своим глазам, но Кагеби удалось убедить его. Присутствие храмовой танцовщицы, живой и невредимой, подействовало на людей успокаивающе.
Она встречала каждую группку людей, всякий раз надеясь, что там окажутся ее родители, но они так и не появились. Однако, один из деревенских охотников, одноглазый Мунген, сказал, что им вроде бы удалось спастись от затопления в храме. Кагеби была очень рада видеть знакомое лицо. Охотник, однако, был напряжен:
- Это же замок Ночной Погибели. Неужели он просто так спасает людей?
- Спасает, и это главное, - ответила Кагеби, которая бинтовала мужчине руку. Он не был ее единоверцем, но девушка все равно считала, что может убедить и его. - Мы все здесь гости, Мунген. Вот и веди себя как подобает гостю.
- Не очень-то, - проворчал охотник, но так и не закончил фразу, проглотил.
Кагеби много помогала Вахир составлять снадобья и ухаживать за пострадавшими. Места для всех хватило, пока что не было недостатка в провизии, но все задумывались о том, что будет позже, когда вода спадет.
Когда вернулся Джагатай, Кагеби вышла и к нему. Альбинос выглядел измотанным, одежда была грязной и мокрой. Приблизившись, девушка улыбнулась ему и, взяв его руку, прижалась щекой к ладони, выражая горячую благодарность.
- С возвращением, - тихо сказала она. - Спасибо...

Отредактировано Кагеби (2011-09-18 00:03:06)

Вахир, войдя в комнату Кагеби, обнаружила, что та спит, сидя в кресле. Старуха тронула девушку за плечо и она сразу встрепенулась, начала тереть глаза.
- Я не сплю, Вахир. Я не сплю, - пробормотала танцовщица, но тут же едва подавила зевок. - Надо же. Я только на пять минут присела...
- Хозяин зовет тебя к ужину, - старая повитуха говорила надтреснутым голосом.
- Сейчас приду, - девушка зевнула еще раз, покинув свое место, склонилась над умывальником. За день она очень устала, и сон сморил, стоило только на минутку смежить веки. Зато древняя старуха, казалось, никогда не спала и никогда не утомлялась, хотя то и дело кряхтела и ворчала о том, как ноют ее кости.
Переодевшись и освежив себя, Кагеби отправилась к Джагатаю.
- Добрый вечер, - она притворила за собой тяжелую дверь. Ее встретила пара псов, Наян и Нэвниз, которые, обнюхав девушку, вернулись к хозяину.

- Спасибо, - усевшись, Кагеби взяла чашу с вином и пригубила из нее. - Моих родителей здесь нет. Но есть охотник, Мунген, он сказал, что они укрылись в храме, - лицо девушки осветила улыбка, в которой было больше надежды, чем настоящего счастья, но она знала, что Мунген напрасно ничего не говорит.
- Я хотела тебя еще раз поблагодарить, - сказала она после недолгой паузы. - Люди, которых ты нашел и приютил, были поначалу, конечно, испуганы, но теперь успокоились. Хотя, мне кажется, все равно удивлены тем, что нашли помощь там, куда раньше боялись ступить, - Кагеби улыбнулась снова, но уже Джагатаю. Съев один кусочек мяса, другим она попыталась соблазнить Наяна, что лежал у мужчины в ногах. Псов она больше не боялась, хотя и знала, что они послушаются любого приказа Погибели.

- Да, у него, - Кагеби съела мясо сама. Многие ее действия вызывали неудовольствие хозяина крепости, но девушка этому не удивлялась. Такой замкнутый, нелюдимый человек, как Джагатай, и не мог быть рад тому, что привычный ход вещей и распорядок нарушается.
Девушка старалась не обижаться и как можно меньше досаждать своим присутствием.
- Как ты догадался? - спросила она со сдержанным любопытством.

- Пять лет, - Кагеби отщипнула кусочек хлеба. - Он пришлый. Родился где-то на западе.
Она подняла внимательный взгляд на Джагатая, рассматривая его. Не мудрено, что Мунген задал стрекача - любой бы так поступил, столкнись он один на один с Ночной Погибелью. Такую уж зловещую славу стяжал себе хозяин крепости. Поэтому боялись и выжившие, которых он собрал в замке: не ожидали ничего хорошего от альбиноса.
- Мунген, он... Он бывший каторжник, беглый, - продолжила девушка. - А до этого был разбойником. А теперь просто охотник.

- Страх - чувство проходящее, - уклончиво ответила Кагеби. - Я узнала о том, что Мунген был разбойником случайно, когда была в трансе. Иногда, когда я Сатхи или Гаят, открывается сокрытое, но нам строго настрого запрещено использовать эти знания или делиться ими. Никто бы не подумал такого об Мунгене. Он срубил себе дом, живет как все, охотится. И ни разу никого не обидел. Ну, разве что, когда парни между собой из-за девушки дерутся, - танцовщица невольно улыбнулась. - Мне кажется, он вполне доволен своей новой жизнью. Иначе ушел бы, как из своих родных мест. А здесь просто начал все заново.
Она допила вино из чаши и попросила еще.
- А те люди, которых ты спас, сейчас скорее находятся в растерянности, чем в страхе. Я уже успела объяснить, что к чему. Они просто привыкли проклинать тебя, а сейчас пришло время благодарности. Люди не знают как себя вести. Привычкам не так-то легко изменить. К тому же, никто не знает чем благодарить тебя. Впереди голодное время. Рис и просо вымыла вода, пока она схлынет, может быть, кто-то еще успеет посадить новые, но вряд ли этого хватит. Мы не сможем отдать и мешка зерна из того, что съели здесь. Разве что на следующий год...

Отредактировано Кагеби (2011-09-18 21:14:32)

- Я все передам, - кивнула девушка.
Она и сама не до конца понимал, почему рассказала о Мунгене. Может быть, потому что он напоминал ей чем-то Джагатая когда-то. Кагеби была совсем еще девчонкой, когда одноглазый пришел в деревню, но поначалу он был таким же нелюдимым, даже затравленным. Время, однако, все сгладило, и теперь он почти не отличался от прочих мужчин.
Но более всего танцовщице было интересно как Джагатай будет вести себя дальше. Станет ли Ночной Гон так же как и прежде неистовствовать в округе время от времени? Или же между жителями долины и обитателями крепости установятся какие-никакие соседские отношения? Худой мир все же лучше доброй ссоры. Но девушка пока что стеснялась задать этот вопрос напрямик.
- Сказала, потому что не думаю, что ты как-то обернешь это знание во зло. Что тебе один человек? Вы, к тому же, не живете бок о бок, разве есть тебе какая-то разница кто кем раньше был?

Кагеби помедлила с ответом, с плохо скрываемым удивлением рассматривая Джагатая. Вопрос застал ее врасплох. Играла она, как и положено неопытному человеку, из рук вон плохо и искренне считала, что мужчина возится с ней от скуки.
- Поиграем, - ответил она, улыбнувшись. Потом засмеялась, не удержавшись. - Только когда мы вернемся в селение, тебе придется приезжать за мной, чтобы поиграть.
Может быть, Ночная Погибель и в самом деле был нет так уж плох. По крайней мере, все, что Кагеби видела до сих пор, было лишь следствием его тяжелой доли. Если с детства живешь как изгой, чужой даже для родни, ничего хорошего с человеком не случится.
Девушка, проведя столько дней под кровом своего похитителя, замечала все больше, что сам Джагатай далек от того образа безжалостного всадника, который жил в умах людей. Попривыкнув, она, тем не менее, опасалась вызвать его неудовольствие.
- Ты приедешь? - смеясь, спросила Кагеби, смущенно закрывая рот тыльной стороной ладони. - Только без свиты, один. Если захочешь увидеть, как я танцую, не кради меня больше, пожалуйста. Я станцую и так.
Танцовщица осмелела после выпитого вина, но насмешки в ее словах не было.

Девушка лишь пожала плечами. Джагатай, конечно, был по-своему прав, однако, она не видела препятствий к тому, чтобы обернуть ситуацию по-иному.
- Может, и изгонят, может, и нет, - Кагеби сощурилась, искоса рассматривая мужчину. - Моя мать говорила, что разруха - время для перемен. Твой дом в руинах, но ты можешь построить новый, получше. Если, конечно, никто не будет мешать. Богатые становятся бедными, бедные - богатыми. Случиться может всякое. Может быть, я когда-нибудь постучусь в твои ворота с протянутой рукой, и у меня больше не будет ни семьи, ни друзей, ни крова.  Но я все же надеюсь, что этого не произойдет.
Уцелевшие люди пока что не смотрели на танцовщицу с суеверным ужасом, но Кагеби видела, что к ней больше не относятся как к простой селянке. По воле случая она оказалась единственной посвященной культа, к тому же все быстро узнали при каких обстоятельствах девушка попала в замок. Между собой, за ее спиною, люди перешептывались, что Кагеби, должно быть, совершила какое-то великое колдовство над Ночной Погибелью, раз все они еще живы. Но были и такие, кто утверждал, что им все еще грозит беда. Губительные воды отступили, но неопределенность пугала людей ничуть не меньше. И юная девушка чувствовала то же самое.   
- Я не хочу, чтобы все оставалось как прежде, - после недолгого молчания сказала танцовщица, прямо взглянув на Джагатая серьезными черными глазами. Была уверена, что тот поймет. Если миру в долине не бывать, то и видеться они не смогут.

Девушка вздохнула. Хорошо бы Джагатай и здесь обходил их деревню стороной. Но такова уж, видно, участь у хозяина перевала - красть женщин. После того, как он охотой запугал всю долину, не нашлось бы и одной, пожалуй, которая по своей воле легла бы с ним.
- Почему ты не выберешь себе одну? - с любопытством спросила она. - Если бы она тебя узнала, глядишь, и полюбила бы. Из соседней деревни у нас однажды украли девушку. Через год приехала с ребенком и мужем к родителям, повидаться. Ничего, простили...
Культ Двуликого с большим снисхождением смотрел на связи до брака. Досталась мужу девицей - хорошо, нет - жизнь есть жизнь, чего уж тут. Разве что если девка забрюхатела, тогда решать тут нечего - свадьба. Однако же к тем, кого крал Джагатай, во всей долине смотрели настороженно: вдруг выйдет с ней какая бесовщина? Но и до таких находились охотники, из тех, кому море по колено. И к этому притерпелись, хотя женщинам было тягостно.
Кагеби понимала, что и на нее станут теперь смотреть косо, она ведь как раз вошла в возраст, заневестилась. Но изменить ничего уже было нельзя. Она не унывала - найдется и для нее какой-нибудь смельчак. Были главнее сейчас другие заботы: когда вода отступит, ей на смену придут голод и болезни, а затем зима. И в этом-то уж точно ничьей вины не было.

- Меня будут бояться, - возразила девушка. - Долго.
Она не стала объяснять самых очевидных вещей, Джагатай умен, как-нибудь догадается. Над ответом ему она думала недолго.
- Любить - значит заботиться. Любовь между мужчиной и женщиной все та же забота, но и удовольствие, конечно, тоже, - Кагеби порозовела. Говорить о таком с Джагатаем было неловко. - А еще говорят, что не по хорошу мил, а по милу хорош. У нас есть сказка о том, как змея выбирала себе красивого мужа. Выбрала павлина, он оказался глупым и крикливым, и змея бросила его. Потом нашла себе мужа красивее - льва. Но тот так гордился собой, что однажды не заметил змею и чуть ее не затоптал. Она ушла и от него. Потом ей приглянулся жеребец, но у него было много жен. Змея, оглядевшись, наконец выбрала себе такого же змея, как и она сама, хотя ни яркой окраской, ни густым мехом, ни красивыми ногами он похвастаться не мог.

- Вроде того. Ту, которую будешь ценить, - Кагеби помолчала, задумчиво подбирая слова так, чтобы ненароком не обидеть. - Ты не так уж и жуток, как о тебе рассказывают. Меня ведь ты не тронул и пальцем. Я живу в твоем доме, ем твою еду, ношу одежду, которую ты дал. Я видела как ты живешь, и больше не стану тебя бояться: я знаю, что ты можешь заботиться, - девушка вдруг погрозила пальцем, сощурилась, совсем как старуха Вахир. - Меня больше не обманешь! - и тут же коротко рассмеялась над собой. - И я думаю, что если какая-нибудь женщина увидела бы то же, что и я, она не стала бы избегать тебя. И, если бы ты хорошо обращался с нею, со временем даже полюбила.
Кагеби и не думала, что это может быть легко. Но ничто пока не мешало быть с Джагатаем откровенной, даже если тот с нею не согласен и слушает только от скуки.