Застав горничную за перебиранием постельного белья, Агата немало удивилась. Постель была застелена буквально вчера, а потому хозяйка дома потребовала объяснений, ведь ежедневная большая стирка по нынешним временам - дело совершенно не обязательное.
- Мистер Беррингтон велел постелить ему в гостевой, мэм, - пролепетала в ответ на вполне закономерный вопрос Сторз, вызвав тем самым у Агаты ещё большее недоумение.
- Мистер Беррингтон? - переспросила она и, дождавшись утвердительного кивка в ответ, отпустила прислугу исполнять приказ, невзирая на огромное желание велеть оставить простыни на месте. В чём бы ни была причина столь странного поступка мужа, демонстрировать перед слугами семейные неурядицы не стоило. Куда лучше было, не дожидаясь вечера, спуститься к нему в библиотеку и спросить, чем обусловлено столь странное поведение.
Недоумение вызывало ещё и то, что последние ночи, по мнению Агаты, были просто прекрасными. Стосковавшись, супруги никак не могли насытиться друг другом, будто боялись, что кто-то снова сможет их разлучить. Стараясь изо всех сил создать иллюзию безоблачного настоящего, уверить Джорджа в бесконечности их мирной и счастливой жизни, она с готовностью отзывалась на все его ласки и стоически делала вид, что страшные кошмары, мучившие Беррингтона по ночам, нисколько не пугают её саму. Хотя, когда он закричал, словно его режут, в первую по возвращении ночь, Агата, положа руку на сердце, сама чуть не закричала от страха. Однако же, в итоге уверила себя, что со временем пройдёт и это, главное покрепче обнимать и шептать на ухо ласковые слова. И вот теперь выясняется, что она, кажется, сделала что-то не так, раз муж решил переехать в другую спальню.
- Джордж, что-то случилось? - озвучила она своё беспокойство прямо с порога библиотеки.

По мнению же истосковавшейся, а потому жадной до внимания и общества мужа Агаты подобный поступок был сродни открытому пренебрежению, которого она не заслужила ни в коем случае. Сразу вспомнилось и то, что Джордж не позволил приехать к нему прямо в госпиталь. Да, она помнит, что дети ещё совсем маленькие, что так было необходимо, но некоторой обиды это не отменяло. Её можно было забыть, когда муж рядом, но не когда он задумал переехать в соседнюю спальню.
- Почему ты попросил постелить тебе в гостевой? - в голосе прозвучали панические нотки, столь не свойственные Агате в другое время.
В ожидании ответа на простой, казалось бы, вопрос, она чувствовала, будто кто-то опять пытается отнять у неё Джорджа. Как тогда, когда приближался к концу очередной отпуск. Или когда его друг Уильям уверял, что надежды больше нет, и нужно начинать жить заново, хотя бы ради детей. Три дня назад ей показалось, что больше этого чувства испытывать не доведётся, однако же, видимо, Агата ошибалась. И охватившее отчаяние при мысли об одинокой постели было пострашнее ставших в последнее время редкими налётов вражеской  авиации.

Причина, по которой муж хотел переехать в другую спальню, оказалась настолько неожиданной и в то же время банальной, что поначалу Агата так и застыла, не зная, что сказать. Она ожидала каких-то упрёков, возможно, в том, что была недостаточно внимательна, или недостаточно заботлива. А оказывается, Джордж хотел спать отдельно из-за заботы о ней. Потом миссис Беррингтон вспомнилось, что он всегда был крайне предупредителен. Алан, покойный брат, иногда говорил, что даже слишком. А ей нравилось. И в самом страшном сне не могло привидеться, что предупредительность эта примет столь извращённую форму и выльется в отказ засыпать в объятиях любимой женщины. Допустить это Агата не могла, а значит, нужно было убедить мужа поменять решение.
- Джордж, - начала она медленно, обдумывая каждое слово. Потом вздохнула, подошла вплотную и, взяв его за плечи, посмотрела прямо в лицо. - Я понимаю, что ты вернулся ко мне из ада. Не знаю точно, но догадываюсь, через что тебе пришлось пройти. Но ты пойми, что и здесь было не просто. Не так, конечно, как там, но всё же. Я год, Джорджи, год засыпала и просыпалась без тебя.
Голос у Агаты снова задрожал, на глаза навернулись слёзы, которых так не хотел Беррингтон, но с которыми она ничего не могла поделать.
- Делай, что хочешь. Кричи, круши мебель, что угодно, только не смей уходить! Не заставляй меня просыпаться и засыпать в пустой постели. Только не после того, как я много месяцев верила, что ты жив, когда все твердили обратное.

Соблазн расслабиться, не думать ни о чём и просто наслаждаться его объятиями был велик. Велик настолько, что поначалу Агата сама как можно крепче прижалась к мужу, будто бы он уже сейчас хотел снова сбежать от неё. Однако сказанное им только что было настолько невероятным, даже в какой-то степени обидным, что просто поцеловать в ответ разволновавшаяся миссис Беррингтон уже не могла.
- Господи, Джордж, что ты несёшь?! - чуть ли не с раздражением воскликнула она, чуть отстраняясь, чтобы снова посмотреть мужу в лицо, но вырываться не стала, подспудно опасаясь, что подобное он воспримет как подтверждение собственных страхов. - Разочаровать  меня? Ты разочаровал бы меня, если бы и правда погиб. Так вот ты какого обо мне мнения? Что, думаешь, я полюбила тебя за два глаза и гладкую кожу? Да вернись ты вообще слепым или без рук и ног, я всё равно плакала бы от счастья! Неужели не понимаешь, что оскорбляешь меня не бранью во сне, а вот этим переездом? Будто бы пара крепких словечек сильнее моего желания быть рядом!
Выпалив всё это чуть ли не с раздражением, Агата на этот раз сама стала целовать Джорджа, словно хотела этим самым доказать правоту своих слов. Обида мешалась с нежностью, а по щекам снова потекли непрошеные слёзы.
Разумеется, восемь лет назад юная мисс Локридж, выходя замуж за недавно получившего офицерское звание Беррингтона, и подумать не могла, какова окажется на деле доля жены военного моряка, да ещё в такое тяжёлое время. Однако, кто же мог предположить, что все обрушившиеся на неё невзгоды и правда не смогут побороть то чувство, что возникло между молодыми людьми давным-давно!

Острое чувство жалости кольнуло в левом подреберье. Не той, что похожа на брезгливое сожаление или снисхождение, а настоящей, испытываемой только к тем, кого искренне любишь и чьи невзгоды переживаешь, как собственные. Сейчас, слушая чуть ли не первое откровение мужа о том, что было там, Агате хотелось прижать его к себе ещё крепче, чтобы реальными остались только её объятия, а все мучения, что довелось испытать, показались страшным сном.
- Теперь у тебя есть не только имя, у тебя есть я. Вся целиком. Зачем же убегать от меня сейчас, тем более, что и мне без тебя плохо?  - Вместо раздражения в голосе снова появились просительные нотки.
Агата и правда не понимала, почему Джордж так упрямится. Если верит в искренность её слов, то чего бояться?
- Почему потом, когда тебя уже нашли, ты был против моего приезда? - внезапно спросила миссис Беррингтон, решив не замалчивать давно тяготивший её вопрос. Неизвестно ведь, когда они решатся на подобный откровенный разговор ещё раз, да и решатся ли вообще. - Неужто думал, что я разлюблю тебя без глаза? Пойми, если ты всё ещё любишь меня, то для меня ты вернулся таким же, каким и был.
Изначально она хотела усмехнуться на этих словах, но вместо ухмылки вышел почему-то какой-то всхлип. Ограждая супругу от лишних, как ему казалось, потрясений, Джордж и не подозревал, что сам ранит гораздо больнее.

Отредактировано Агата Беррингтон (2013-08-07 15:00:43)

Слова о том, что ему тоже хотелось увидеться, вызвали у Агаты вздох облегчения. Значит, причина отказа была не в том, что он её больше не любит. Тогдашний страх оказаться ненужной померк по сравнению со страхами Джорджа. Если задуматься, она и сама не знала, как бы чувствовала себя на его месте. Наверное, тоже бы жутко переживала и не хотела, чтобы любимый видел её не такой красивой, как раньше. Впрочем, это другое. Для женщины красота всегда была важнее, мужчин и правда любят не за нежную кожу и  смазливую мордашку, в этом миссис Беррингтон была уверена. Однако,  снова упрекать Джорджа в нежелании видеть жену сразу после случившегося не стала.
- Ты прав, детей и правда не стоило оставлять на кого-то. Достаточно посмотреть на тех малышей, что живут сейчас у нас. Дик и Бланш хотя бы не пугаются новых лиц, - проговорила она, продолжая обнимать мужа. Уже не потому, что опасалась его ухода, а потому что с самого возвращения никак не могла насладиться его присутствием.
- Только зачем тебе куда-то переезжать, когда всё в порядке, и ты убедился, что я по-прежнему тебя люблю? - невзирая ни на какие слова, миссис Беррингтон ни на секунду не забывала о причине, по которой они вообще затеяли этот разговор. И успокаиваться она не собиралась ровно до тех пор, пока Джордж не пообещает, что впредь никогда не станет заикаться об отдельной спальне. - Думаешь, я смогу спать спокойно, зная, что ты мечешься в кошмарах где-то в другой части дома?